Донской казак Козьма Крючков. - Сейчас это имя подавляющему большинству наших сограждан абсолютно ничего не говорит. А ведь сто лет назад оно гремело по всей России. Крючков стал самым первым героем Первой мировой, награжденным Георгиевским крестом. О его подвиге писали стихи, открытки с фотографией Козьмы расходились многотысячными тиражами, была выпущена специальная партия папирос с портретом Крючкова на коробке, самые известные люди в стране почитали за честь познакомиться с этим человеком.
Начало войны Крючков встретил, будучи приказным (этот чин соответствовал ефрейторскому званию) 3-го Донского казачьего полка 3-ей кавалерийской дивизии, который был расквартирован в Польше, на границе с Восточной Пруссией. Русские части готовились наступать, но до серьезных столкновений с противником дело еще не дошло.
Разъезд из нескольких казаков, среди которых был и Козьма Крючков, 9 августа (28 июля по старому стилю) 1914 года отправили в боевое охранение. Утром 11 августа донцы обнаружили германский конный разъезд численностью более 20 человек. Хотя к этому времени в русском патруле осталось всего четверо (другие была посланы с донесениями в расположение полка), казаки решили не избегать встречи с врагом. Скорее всего, квартет всадников надеялся заманить германцев поближе к нашим передовым частям, однако ближайшее к месту событий русское сторожевое охранение неожиданно отошло.
В результате казачий патруль оказался лицом к лицу с врагом, многократно превосходящим по численности. Пришлось вступать в неравный бой. Под выстрелами казаков немецкие уланы поначалу растерялись, но обнаружив, что им противостоят всего четверо русских, кинулись на них в атаку, окружили, не давая уйти врассыпную.
Участники того боя Козьма Крючков, Иван Щегольков и Василий Астахов
Вот описание этого боя, сделанное позднее со слов Козьмы Крючкова:
“…Нас было четверо - Козьма Крючков, Иван Щегольков, Василий Астахов и Михаил Иванков… Наткнулись на немецкий разъезд, 27 человек, в числе их офицер и унтер-офицер. Сперва немцы испугались, но потом полезли на нас. Однако мы их встретили стойко и уложили несколько человек. Увертываясь от нападения, нам пришлось разъединиться. Меня окружили одиннадцать человек. Не чая быть живым, я решил дорого продать свою жизнь. Лошадь у меня подвижная, послушная.
Хотел было пустить в ход винтовку, но второпях патрон заскочил, а в это время немец рубанул меня по пальцам руки, и я бросил винтовку. Схватился за шашку и начал работать. Получил несколько мелких ран. Чувствую, кровь течет, но сознаю, что раны неважные. За каждую рану отвечаю смертельным ударом, от которого немец ложится пластом навеки. Уложив несколько человек, я почувствовал, что с шашкой трудно работать, а потому вырвал у немца пику и ею по одиночке уложил остальных. В это время мои товарищи справились с другими.
На земле лежали двадцать четыре трупа, да несколько не раненных лошадей носились в испуге. Товарищи мои получили легкие раны, я тоже получил шестнадцать ран, но все пустых, так - уколы в спину, в шею, в руки. Лошадка моя тоже получила одиннадцать ран, однако я на ней проехал потом назад шесть верст…”
Судя по дальнейшему рассказу Крючкова, уже через день он получил награду за свой подвиг: “1 августа (13 по новому стилю - авт.) в Белую Олиту (в этом населенном пункте располагался лазарет, куда поместили раненого казака - авт.) прибыл командующий армией генерал Ренненкампф, который снял с себя георгиевскую ленточку, приколол мне на грудь и поздравил с первым георгиевским крестом”.
Справедливости ради нужно отметить, что количество немецких улан, сражавшихся с отважными донцами, и понесенные ими потери в разных документах отличаются, хотя и не значительно. Так в приказе о награждении Крючкова фигурирует численность немецкого кавалерийского отряда 22 человека. И в донесении, отправленном после боя в штаб дивизии указано, что четверкой казаков убиты в общей сложности 22 немецких улана.
Полученный Крючковым Георгиевский крест 4-й степени стал самой первой такой наградой, врученной на только что начавшейся Великой войне.
Трое товарищей Козьмы тоже получили за этот бой знаки отличия, но не столь высокие - Георгиевские медали.
Козьма Крючков, которому было в ту пору лишь 24 года, в одночасье стал национальным героем. О его подвиге доложили самому императору, написали едва ли не все газеты. Как упомянуто в воспоминаниях современника, после выписки из лазарета “на вокзале герою казаку были устроены торжественные проводы, и публика качала его и товарищей на руках. Местное общество поднесло ему крупный денежный дар…” И в последующем Крючкову неоднократно вручали презенты. Например дирекция Русско-Азиатского банка специально для героя №1 заказала оружейникам изготовить казачью саблю в золотой оправе. На имя Крючкова приходили пачки восторженных писем со всей России, ему присылали посылки - в том числе и со всякими угощениями, которыми до отвала наедались и сам герой, и его сослуживцы.
Интересные воспоминания о встрече с Крючковым (это случилось уже зимой 1915-го) оставила знаменитая певица Надежда Плевицкая. На просьбу примадонны русской сцены сфотографироваться с ним донской казак ответил решительным отказом. А объяснил его тем, что он, мол, женатый человек и потому не может фотографироваться с посторонней женщиной.
Оправившись от ран и вернувшись в Действующую армию прославившийся казак пошел на повышение. Его назначили начальником конвоя при штабе дивизии. Однако такая “парадная” должность воину была не по душе, и вскоре Козьма попросил вернуть его в родной полк.
Крючков прошел всю Первую мировую, участвовал во многих ее сражениях, был награжден еще одним “Георгием” и двумя медалями. К 1917 году он получил звание вахмистра и служил в казачьем полку взводным урядником.
Февральская революция еще возвысила героя №1 в должности, - товарищи его избрали председателем полкового комитета. После большевистского переворота в стране, когда армия стала окончательно разваливаться, Крючков вместе с полком вернулся на Дон. Во время разгоревшейся Гражданской войны он воевал на стороне белых. Весной 1918 года Козьма Фирсович собрал отряд из своих земляков и успешно сражался против казаков будущего “красного командарма” Филиппа Миронова.
Герой был смертельно ранен в середине августа 1919 года в районе села Громки в Саратовской губернии. Похоронен на кладбище его родного хутора Нижне-Калмыковского Усть-Хоперской станицы.
Один с шашкой
…Из воспоминаний генерал-майора Голубинцева, руководителя восстания против советской власти в Усть-Медведицком округе: “В начале августа в районе села Громки был убит состоявший в 13-м полку Усть-Медведицкой дивизии хорунжий Кузьма Крючков, популярный во всей России народный герой Первой мировой войны. Крючков командовал одним из подразделений арьергарда Донской армии, удерживая наседавших красных в районе станицы Островской, близ моста через реку Медведицу. Мост нужно было удержать любой ценой. У моста размещалась небольшая группа казаков так называемого заслона.
Красные, выйдя к мосту, выкатили по сторонам моста два пулемета и начали окапываться. Вероятно, Крючков понял, что возникла минута, в которую можно было все исправить. Он выскочил с шашкой к мосту один, крикнув на бегу казакам: “Братцы, за мной, отбивайте мост”. Пятеро или шестеро казаков прикрытия кинулись за ним. Однако с моста навстречу им шел целый взвод красных, более сорока человек… Казаки остановились. Остановились и красные, видя, что на них в атаку бежит всего один человек.
По рассказам, Крючков успел добежать до ближайшего пулеметного гнезда и срубить пулеметный расчет из китайцев, когда его скосили из соседнего окопа пулеметной очередью. Схватка все же завязалась, в суматохе казаки успели вытащить героя из-под огня. Он был изрешечен пулями. Умер Козьма Фирсович от ран 18 августа 1919 года”.
В годы советской власти имя его было предано забвению, а героизм русских солдат в ту войну вычеркнут из отечественной истории. Но вот минули десятилетия и пришло четкое осознание того, что стать первым георгиевским кавалером, а значит и символом героизма в самом начале войны без веских на то оснований было практически невозможно, что за первым воинским подвигом Кузьмы Крючкова и его боевых товарищей стояли традиции казачества, воинская культура, боевой дух и что герои Первой мировой войны остались в нашей военной истории.
Козьма Крючков, Римма Иванова, Александр Казаков - 100 лет назад их знала почти вся страна. О подвигах этих простых людей на Великой войне писали газеты и журналы, о них рассказывали детям в школах и ставили за них свечи в церквях. Нельзя сказать, что их слава совсем обошлась без пропагандистской составляющей - на каждой войне есть место подвигу, но чаще всего большинство из них остаются безвестными. Тем не менее, тогда никому в голову не приходило что-либо выдумывать, как это всего спустя несколько лет активно станет делать советская пропагандистская машина. Новой власти потребуются не столько герои, сколько мифы, и реальные герои Великой войны будут несправедливо преданы забвению почти на век.
Лихой казак Козьма Крючков
В годы Первой мировой войны имя молодого казака Козьмы Крючкова было известно, без преувеличения, всей России, включая безграмотных и равнодушных к происходящему в мире и стране. Портрет статного молодца с лихими усами и фуражкой набекрень красовался на плакатах и листовках, лубочных картинках, почтовых открытках и даже папиросных пачках и коробках шоколадных конфет «Геройские». Крючков эпизодически присутствует даже в романе Шолохова «Тихий Дон».
Столь громкая слава рядового воина была следствием не только одной его доблести, которая, кстати, никакому сомнению не подлежит. Крючкова, выражаясь современным языком, «распиарили» еще и потому, что свой первый (но далеко не единственный) подвиг он совершил в первые дни войны, когда всю страну переполнял ура-патриотический подъем и ощущение скорой победы над тевтонскими полчищами. И именно он получил в Первую мировую первый Георгиевский крест.
К началу войны уроженцу Усть-Хоперской станицы Войска Донского (ныне территория Волгоградской области) Крючкову исполнилось 24 года. На фронт он угодил уже опытным бойцом. Полк, в котором служил Козьма, был расквартирован в литовском городке Калвария. Немцы стояли неподалеку, назревало большое сражение в Восточной Пруссии, и противники наблюдали друг за другом.
12 августа 1914 года во время сторожевого рейда Крючков и трое его однополчан - Иван Щегольков, Василий Астахов и Михаил Иванков - внезапно столкнулись с разъездом немецких улан численностью 27 человек. Немцы увидели, что русских всего четверо и бросились в атаку. Казаки пытались уйти врассыпную, но вражеские кавалеристы оказались проворнее и окружили их. Крючков пытался отстреливаться, но патрон заклинило. Тогда с одной шашкой он вступил в бой с окружившими его 11 врагами.
Через минуту боя Козьма, по его собственным воспоминаниям, был уже весь в крови, но раны к счастью оказались неглубокими - ему удавалось уворачиваться, в то время как сам бил врагов смертельно. Последние удары по немцам он наносил их же пикой, выхваченной у одного из убитых. А товарищи Крючкова расправились с остальными германцами. К концу боя на земле лежали 22 трупа, еще двое немцев были ранены и попали в плен, а трое бежали прочь.
В лазарете на теле Крючкова насчитали 16 ран. Там его навестил командующий армией генерал Павел Ренненкампф, поблагодарил за доблесть и мужество, а затем снял георгиевскую ленточку со своего мундира и приколол на грудь героя-казака. Козьма был награжден Георгиевским крестом 4-й степени и стал первым русским воином, получившим боевую награду в начавшейся Мировой войне. Троих других казаков наградили георгиевскими медалями.
О доблестном казаке доложили Николаю II, а затем историю его подвига изложили на своих страницах почти все крупнейшие газеты России. Крючков получил должность начальника казачьего конвоя при штабе дивизии, его популярность к тому времени достигла апогея. По рассказам сослуживцев, весь конвой не успевал прочитывать писем, приходивших на имя героя со всей России, и не мог съесть всех посылок со сладостями, которые присылали ему поклонницы. Петроградцы прислали герою шашку в золотой оправе, москвичи - серебряное оружие. Когда дивизия, где служил Крючков, отводилась с фронта на отдых, в тыловых городах ее встречали с оркестром, тысячи любопытных зевак выходили поглазеть на народного героя.
Козьма при этом не «забронзовел» и испытание медными трубами выдержал - вновь просился на самые опасные задания, рисковал жизнью, получал новые раны. К концу войны он заслужил еще два георгиевских креста, две георгиевских медали «За храбрость» и звание вахмистра. Но после революции его судьба сложилась трагически.
Вначале он был избран председателем полкового комитета, после развала фронта вместе с полком вернулся на Дон. Но там началась другая братоубийственная война, в которой Козьма сражался за белых. Однополчане вспоминают, что он терпеть не мог мародерства, и даже редкие попытки подчиненных разжиться за счет «трофеев от красных» или «подарков» от местного населения пресекал плетью. Он знал, что само его имя привлекало новых добровольцев и не хотел, чтобы это имя было замарано. Легендарный казак воевал еще полтора года и получил последнее, смертельное ранение в августе 1919 года. Сегодня его именем назван переулок в Ростове-на-Дону, по его образу вылеплен казак в ансамбле памятника героям Первой мировой войны в Москве.
Сестра милосердия Римма Иванова
Еще одно имя, известное 100 лет назад всей России и почти забытое сегодня с героиня Первой мировой Римма Иванова, сестра милосердия и единственная женщина, награжденная орденом святого Георгия 4-й степени. Она погибла, будучи 21-летней девушкой.
Дочь ставропольского чиновника выбрала стезю народной учительницы, но занималась этим всего год. С началом войны Иванова окончила курсы сестер милосердия, работала в ставропольском госпитале, а в январе 1915 года добровольно направилась на фронт в полк, где уже служил врачом ее брат. Первую георгиевскую медаль получила за мужество при спасении раненых на поле боя - она делала перевязки под пулеметным огнем.
Родители волновались за девушку и просили вернуться домой. Римма писала в ответ: «Господи, как хотелось бы, чтобы вы поуспокоились. Да пора бы уже. Вы должны радоваться, если любите меня, что мне удалось устроиться и работать там, где я хотела. Ведь не для шутки это я сделала и не для собственного удовольствия, а чтобы помочь. Да дайте же мне быть истинной сестрой милосердия. Дайте мне делать то, что хорошо и что нужно делать. Думайте, как хотите, но даю вам честное слово, что многое-многое отдала бы для того, чтобы облегчить страдания тех, которые проливают кровь. Но вы не беспокойтесь: наш перевязочный пункт не подвергается обстрелу. Мои хорошие, не беспокойтесь ради Бога. Если любите меня, то старайтесь делать так, как мне лучше. Вот это и будет тогда истинная любовь ко мне. Жизнь вообще коротка, и надо прожить ее как можно полнее и лучше. Помоги, Господи! Молитесь за Россию и человечество».
Во время сражения у деревни Мокрая Дуброва (Брестская область сегодняшней Беларуси) 9 сентября 1915 года погибли оба офицера роты, и тогда Иванова сама подняла роту в атаку и бросилась на вражеские окопы. Позиция была взята, но героиня получила смертельное ранение разрывной пулей в бедро.
Узнав о подвиге сестры милосердия, Николай II в виде исключения посмертно наградил ее офицерским орденом Святого Георгия 4-й степени. На похороны героини собрались представители власти и сотни простых жителей Ставрополя, в прощальном слове протоиерей Симеон Никольский назвал Римму «Ставропольской девой», проведя параллель с Жанной д’Арк. Гроб в землю опускали под звуки оружейного салюта.
Однако вскоре в германских газетах был опубликован «решительный протест» председателя кайзеровского Красного Креста генерала Пфюля. Ссылаясь на Конвенцию о нейтралитете медицинского персонала, он решительно заявлял, что «сестрам милосердия не подобает на поле боя совершать подвиги». Эту нелепую ноту даже рассматривали в штаб-квартире Международного комитета Красного Креста в Женеве.
А в России по заказу военного ведомства был снят фильм «Героический подвиг сестры милосердия Риммы Михайловны Ивановой». Фильм получился карикатурным: сестра милосердия на экране, размахивая саблей, семенила по полю в туфлях на высоком каблуке и при этом пыталась не растрепать прическу. Офицеры полка, в котором служила Иванова, посмотрев фильм, пообещали «отловить антрепренера и заставить его съесть пленку». В столицу посыпались письма и телеграммы протеста возмущённых фронтовиков. В итоге по просьбе сослуживцев и родителей Риммы фильм был снят с проката. Сегодня именем Риммы Ивановой названа одна из улиц Ставрополя.
Первый русский ас
Летчикам Первой мировой войны повезло чуть больше других - спустя 100 лет помнят и про передовой для своего времени самолет Сикорского «Илья Муромец» и про «петлю Нестерова» и самого Петра Нестерова. Наверное, так произошло потому, что в авиации России всегда было чем похвастаться, а в первые советские десятилетия был настоящий культ покорителей небес.
Но когда говорят о самом знаменитом русском летчике-асе Великой войны - разговор не о Нестерове (он погиб через месяц после начала войны), а о еще одном забытом герое - Александре Казакове.
Казаков, как и Нестеров, был молод - в 1914 году ему едва исполнилось 25 лет. За полгода до начала войны он приступил к учебе в первой в России офицерской летной школе в Гатчине, в сентябре уже стал военным летчиком. 1 апреля 1915 года он повторил последний подвиг Нестерова - пошел на таран немецкого самолета. Но, в отличие от того, сбил вражеский «Альбатрос», а сам благополучно приземлился. За этот подвиг летчик был награжден Георгиевским оружием.
Казаков, судя по всему, тогда сумел первым выполнить маневр, задуманный Нестеровым, который на самом деле в своем последнем бою вовсе не собирался идти на верную смерть. Он рассчитывал ударить колесами шасси по плоскости крыла вражеского самолета, о чем заранее докладывал начальству, как о возможном и безопасном способе атаки. Но Нестерову, по заключению комиссии, выполнить такой маневр не получилось, и его самолет просто столкнулся с вражеским.
Другой выдающийся воздушный подвиг Казаков совершил 21 декабря 1916 года близ Луцка - он в одиночку атаковал два вражеских самолета «Бранденбург Ц1», сбив один из бомбардировщиков. Русский летчик за эту победу получил орден Святого Георгия 4-го класса. Всего за три года войны Казаков сбил лично 17, а в групповых боях - еще 15 самолетов противника и был признан самым результативным российским летчиком-истребителем Первой мировой.
В августе 1915 года Казаков становится штабс-ротмистром и начальником корпусного авиационного отряда, к февралю 1917 года - он уже командир 1-й боевой авиационной группы Юго-западного фронта. Эта группа стала первым специальным истребительным соединением в русской авиации, но даже став большим начальником, Казаков продолжал лично летать на боевые задания, в июне был в воздушном бою ранен в руку четырьмя пулями, но снова сумел благополучно приземлиться. В сентябре 1917 года он был произведен в подполковники, в декабре того же года на общем солдатском собрании избран командиром 19-го корпусного авиационного отряда.
Большевистский переворот Казаков так и не признал, за что вскоре был отстранен от командования. Не желая служить красным, в июне 1918 года он тайно уехал на белогвардейский русский Север, где стал командиром Славяно-Британского авиационного отряда. Англичане присвоили ему британский офицерский чин, что тоже делалось только в исключительных случаях - десятки других русских пилотов были приняты на службу в звании рядовых. К весне 1919 года Казаков уже майор британских ВВС, причем в боях получил еще одно ранение - в грудь, но опять выжил.
К концу лета 1919 положение белогвардейских частей на русском Севере становилось все тяжелее, и командование британского экспедиционного корпуса начало готовиться к эвакуации, согласившись при этом взять с собой русских летчиков. Но Казаков не пожелал покидать родину и, как считают, покончил жизнь самоубийством - 1 августа во время очередного вылета он направил свой самолет в отвесное пике на собственный аэродром. На его могиле поставили надгробие из двух перекрещенных пропеллеров, а на белой доске вывели надпись: «Летчик Казаков. Сбил 17 немецких самолетов. Мир праху твоему, герой России».
Школа маршалов и атаманов
Это лишь три судьбы забытых русских героев Первой мировой войны. Но некоторым участникам безумной бойни повезло больше - они прожили долгую жизнь, а война стала лишь первой ступенькой карьеры. Многие будущие советские знаменитые военачальники первые подвиги совершили именно на фронтах «империалистической». Причем, подвиги настоящие - ведь будущие маршалы еще были в небольших чинах.
Строка в биографии Семена Буденного: «Участник Первой мировой войны. Отличался большой личной храбростью, стал кавалером четырех Георгиевских крестов, старший унтер-офицер». В биографии Георгия Жукова значилось: «Во время Первой мировой войны был призван в армию, попал на фронт в кавалерию, дослужился до звания унтер-офицера. Воевал храбро и был награжден двумя Георгиевскими крестами».
В самом начале войны, прибавив себе два года, на службу в русскую армию попросился и 17-летний Константин Рокоссовский. Уже через несколько дней будущий маршал отличился - переодевшись в гражданское, сходил в село, куда вошли немцы, и провел разведку их численности и вооружения. Когда немцы двинулись вперед, подготовившиеся русские их встретили огнем, обратили в бегство и разгромили, а Рокоссовского наградили Георгием IV степени.
В Литве, когда германская конница с пехотным полком с налета захватили станцию Трошкунай, Рокоссовский с четырьмя однополчанами уничтожил всех немецких корректировщиков огня. Храбрецы весь день просидели во вражеском окопе, отстреливаясь из оружия убитых немцев, и лишь под покровом темноты без потерь отошли к своим. За этот подвиг Рокоссовский был награжден второй Георгиевской медалью IV степени, и это далеко не все «георгиевские» награды будущего маршала.
А вот подвиг будущего белогвардейского атамана, а в ноябре 1914 года - хорунжего Григория Семенова. В ноябре 1914 года германская кавалерийская бригада неожиданно атаковала шедшие без охранения обозы казачьей бригады, захватила пленных и массу трофеев, в том числе знамя 1-го Нерчинского полка. Но в это время из разведки возвращался хорунжий Семенов с 10 казаками. Узнав, что произошло, будущий атаман со своим маленьким отрядом стремительно атаковал германский арьергард, порубил и обратил в бегство заставу противника. Немцы были так шокированы, что не разобравшись в силах русских, бросились бежать, заразили паникой своих товарищей, и вскоре весь полк, бросив добычу, устремился прочь. В результате было отбито знамя, 150 повозок, артиллерийский парк, освобождено 400 пленных. Семенов был награжден орденом Святого Георгия IV степени, все его казаки - Георгиевскими крестами.
Позже Семенов отличился в еще одной сходной ситуации. Снова с разъездом из 10 казаков он был отправлен в сторону вражеских позиций на шоссе в сторону города Млава. Заметив, что германская пехотная застава ночью потеряла бдительность и греется у костров, казаки открыли по ней огонь с нескольких сторон. Разогнав и перебив заставу, казаки начали демонстративно разбирать проволочные заграждения. И снова случилась «цепная паника» - немцы приняли налет за крупное наступление, бегущие пехотинцы напугали роту, отступающая рота - городской гарнизон Млавы. Семенов скрытно продвигался следом, периодически посылая казаков с донесением командованию, и в сам город вошел лишь с одним бойцом. Из единственной имевшийся винтовки они подбили и захватили две машины, ранили нескольких немцев. Подоспевшие подкрепления застали двух героев, взявших город, ужинающими в ресторане на главной улице. Семенова за этот подвиг наградили Георгиевским оружием.
Одним из немногих, если не единственным темнокожим кавалером георгиевских крестов III и IVстепеней стал Марсель Пля, полинезиец по происхождению. В Россию он попал в 17 лет, с началом войны пошел на фронт добровольцем и сначала был шофером, а затем попал в экипаж одного из бомбардировщиков «Илья Муромец», где служил мотористом и пулеметчиком. В апреле 1916 года он принял участие в воздушном налете на укрепленную зенитными орудиями станцию Даудзевас. Немцы обстреляли и подбили русский самолет, но Марсель сумел вылезти на крыло и долгое время оставался там, ремонтируя поврежденные двигатели.
Благодаря темнокожему русскому солдату самолет, получивший около 70 пробоин, сумел совершить посадку. Все члены экипажа за этот бой были отмечены воинскими наградами и повышены в звании, а Марселю Пля было присвоено звание старшего унтер-офицера, о нем активно писала пресса тех лет.
Марсель Пля принял участие и в доработке самолетов «Илья Муромец», предложив его создателю авиаконструктору Игорю Сикорскому ряд усовершенствований. В частности, он отмечал, что на борту бомбардировщика «в воздухе хорошо, хотя и сильно обдувает», однако «на взлете и посадке нестерпимо трясет, и потому приходится вставать», а сиденье мешает при стрельбе и должно быть складным. Все эти замечания были впоследствии учтены Сикорским.
Не пионеры, но герои
Особая история - судьбы малолетних героев войны, тогда еще не пионеров, хотя их подвиги также для поднятия боевого духа использовала пропаганда. Правда, надо признать, и власти, и пресса к таким историям относились осторожно - как и на всякую войну, на Первую мировую мальчишки (а иногда даже девочки) массово убегали из дома. Для родителей и станционных жандармов это стало настоящей проблемой. Только в сентябре 1914 года и в одном только Пскове жандармы сняли с поездов более 100 детей, ехавших на фронт. Но некоторым удавалось добраться и тем или иным способом действительно попасть в части.
12-летний георгиевский кавалер Владимир Владимиров, например, попал на фронт со своим отцом, хорунжим казачьего полка. После гибели отца был взят в команду разведчиков. Во время одного из походов по вражеским тылам попал в плен, но сумел бежать, добыв при этом ценные сведения. 13-летний Василий Правдин неоднократно отличался в сражениях, вынес из боя раненого командира полка. Всего за войну мальчик был награжден тремя георгиевскими крестами. 12-летний сын крестьянина Василий Наумов сбежал на фронт из далекой деревни, был «усыновлен» полком, стал разведчиком, был награжден двумя солдатскими георгиевскими крестами и георгиевской медалью. 14-летний доброволец из Москвы, воспитанник Строгановского училища Владимир Соколов был дважды ранен, дослужился до унтер-офицера и награжден Георгиевским Крестом 4-й степени «за захват неприятельского пулемета во время атаки на австро-германском фронте».
И в завершение - о девочке, ученице 6-го класса Мариинского училища Кире Башкировой. Выдавая себя за «добровольца Николая Попова», она тоже сумела прибиться к воюющему полку и уже через неделю отличилась в ночной разведке, была удостоена георгиевского креста. После того, как однополчане раскрыли тайну «Николая», Киру отправили домой, но вскоре неугомонная девушка вновь очутилась на фронте в другой части.
На твой призывный клич, Отчизна дорогая,
Иду, как верный сын, Любовию горя…
Коль нужно — жизнь отдам,
тебя благословляя, За счастие твоё,
за Веру и Царя!
П.Горлецкий.
В биографии страны — немало ярких страниц, связанных с воинскими подвигами на полях сражений, великими деяниями во славу Отчизны. Герои этих событий отмечены орденами и медалями Российской империи. Во время Первой мировой войны орден Святого Георгия сохранил свой высокий статус. Он по-прежнему вручался только за блистательные подвиги на поле боя и за руководство выдающимися военными операциями.
Наиболее заслуженным георгиевским кавалером среди всего русского офицерства Первой мировой войны по праву считается выходец из крестьян села Павловского Барнаульского уезда Томской губернии, штабс-капитан, воевавший в 23 Сибирском стрелковом и 504 пехотном Верхнеуральском полках, Александр Алябьев. Он был награжден Георгиевскими медалями четырех степеней, Знаком отличия Военного ордена 4-й и 3-й степеней, Георгиевским крестом 2-й и 1-й степеней. Георгиевским крестом 4-й степени с лавровой ветвью и орденом Святого Георгия 4-й степени. Будет интересным описание его подвига, за который он получил этот орден: «За то, что, будучи в чине Прапорщика, в бою 13 и 14 июля 1916 года близ линии д.д. Клекотув – Опарипсы командуя 6-й ротой, находящей в составе 2-го батальона, когда названный батальон, двинувшись в атаку и будучи встречен у проволочных заграждений убийственным огнем, не выдержал и отхлынул обратно на свои позиции, то Поручик Алябьев с винтовкой в руках бросился с криком «ура» на проволочные заграждения со своей 6-й ротой; рота, увлекаемая доблестным командиром, разметала проволоку и ворвалась в окопы, австрийцы же бежали, но оправившись, перешли в контратаку, охватывая 6-ю роту справа; в роте оставалось около 30-35 человек и поручик Алябьев взятые окопы уступил, но расположился с остатками роты (10-15человек), перед проволочными заграждениями, окапался, отбивая огнем пытавшихся его окружить. Поручик Алябьев посылал стрелков с донесениями, но посланные, проползли несколько шагов, уничтожались огнем противника. На другой день артиллерия противника открыла огонь по 6-й роте, наша же артиллерия, не зная о судьбе остатков 6-й роты, открыла огонь по месту ее расположения, имея целью разрушить проволочные заграждения. На неоднократные предложения сдаться, поручик Алябьев, оставшись всего лишь с тремя стрелками, отвечал молчанием, а пытавшихся приблизиться встречал огнем. В такой положении пробыл до 22-х часов 14 июля, пока 22-й и 23-й Сибирские стрелковые полки не бросились в атаку и не освободили эту горсть доблестных героев».
Александр Алябьев — полный георгиевский кавалер: награжден офицерским орденом Святого Георгия и Георгиевским крестом с лавровой ветвью.
Во время Гражданской войны прославленный герой в чине капитана служил в 1-й бригаде охраны железных дорог в Барнауле, затем жил в селе Стукове Барнаульского уезда. В феврале 1920 года был арестован Алтайской ЧК и 8 июня 1921 года приговорен к расстрелу за участие в контрреволюционной организации «Крестьянский союз». По семейной легенде, расстрелян он не был, сумел скрыться, и бежал за границу.
Другой герой Первой мировой войны, уроженец города Илимска Иркутской губернии капитан Андрей Козлов немногим уступает А.А.Алябьеву по числу георгиевских наград. Службу он начал рядовым в 1900 году, 10 ноября 1915 года был произведен в прапорщики, службу проходил в 82-м обозном батальоне и 657-м пехотном Прутском полку. За мужество в боях И.А.Козлов был удостоен Георгиевских крестов 4-й, 3-й и 2-й степеней, ордена Святого Георгия 4-й степени « За то, что в бою у города Августова, в ночь с 4 на 5 августа 1915 года лично довел командуемую им роту до штыкового удара и взял действующий германский пулемет, причем сам был ранен». Он также был награжден Георгиевским оружием «За то, что в бою у деревни Зулучье, командуя учебной командой, занимал позицию по островам реки Черемош. Когда соседней части 660-го Черновицкого полка под натиском противника отошли и фронту 165-й пехотной дивизии угрожал прорыв, подпоручик Козлов, быстро оценив, положение, бросился во главе команды в контратаку, выбил противника из занятых им окопов, захватив при этом 2 пулемета и до ста пленных. До восстановления боевой линии отбил 6 атак противника».
После окончания Первой мировой войны герой жил в Томске, Илимске и Свердловске, в 1937 году был арестован, однако вскоре освобожден благодаря содействию бывшего однополчанина, служившего в НКВД. Во время Великой Отечественной войны герой Первой мировой преподавал огневую подготовку в Свердловском областном военкомате. Могила выдающегося героя России, бесстрашного офицера Первой мировой войны находится на Ивановском кладбище города Екатеринбурга.
А теперь, что касается ордена Святого Георгия. Как известно он подразделялся на четыре степени. Чем выше степень, тем сложнее было ее получить, тем почетнее считалась награда. Неудивительно, что за всю историю ордена 1-й степени «Георгия» удостоились всего 25 человек, 2-й – 125. Очень престижной воинской наградой считалась и 3-я степень. Во время Первой мировой войны 1914-1918 г.г. 3-й степени «Георгия» были удостоены 60 человек. За полтора столетия всего 650 защитников Отечества получили этот орден. И в основном этом были генералы уровня минимум начальника дивизии, редко когда офицеры в чине полковника. Следует обратить внимание на то что во время Первой мировой войны было отмечено несколько уникальных случаев, связанных с награждением орденом Святого Георгия. Во второй раз за историю ордена его 3-й степени был удостоен офицер в чине капитана – С.Г.Леонтьев, который был награжден посмертно 9 июля 1916 года с одновременным производством в подполковники за блестящую партизанскую операцию по освобождению деревни фольварка Невель. Предыдущим кавалером был капитан И.И.Бишев получивший орден в 1770 году. А орденом Святого Георгия 4-й степени впервые была посмертно награждена женщина, к тому же не имевшая никакого воинского звания, сестра милосердия 105-го пехотного Оренбургского полка Р.М.Иванова. И одна и та же степень «Георгия» в первый и последний раз была вручена дважды – штабс-капитану 73-го пехотного Крымского полка С.П.Авдееву, при этом следует сказать, что первое награждение состоялось 20 февраля 1916 года, второе – 5 июня того же года.
ПЕРВАЯ МИРОВАЯ И ЕЁ ГЕРОИ
(К 100-летию Первой мировой войны)
Мы рассказать хотим о той,
Нарочно кем-то позабытой,
Но не такой уж и далекой
Войне,
О Первой мировой!
Ю. Пятибат
« В этом (2014 ) году на территории России впервые отмечается День памяти воинов, павших в боях Первой мировой войны. Недооцененные в период СССР события и герои кровопролитной бойни сегодня выходят из тени, вызывая серьезный интерес со стороны ученых, а также потомков самих участников боевых действий. « Война забытая, вычеркнутая из истории, фактически впервые возвращается в официальную историографию в том масштабе, которого заслуживает»
В. Мединский
ИЗ ИСТОРИИ I МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Поводом для начала войны послужил знаменитый выстрел в Сараево, 28 июля 1914 года. Австро-Венгрия объявила войну Сербии. Но для того, чтобы эта «
маленькая война» стала Первой мировой, в неё должны были втянуться великие державы. Они к этому были готовы, но в разной степени.
Русское правительство знало, что страна к войне не готова, но и отдать Сербию на растерзание австрийцам, пожертвовав своим, завоёванным кровью русских солдат авторитетом на Балканах, Россия не могла. Император Николай II подписал указ о всеобщей мобилизации. Это было ещё не объявление войны, но грозный для Австро-Венгрии и Германии знак. И 31 июля 1914 года Германия потребовала от России в течение суток прекратить мобилизацию. Ответа на немецкий ультиматум не последовало, и 1 августа германский посол граф Пурталес привёз в российское Министерство иностранных дел ноту об объявлении войны.
Через два дня Германия объявила войну Франции, союзнице России и Сербии, а на следующий день немецкие войска вторглись в нейтральную Бельгию, чтобы через её территорию, кратчайшим путём, идти на Париж. Дальше события нарастали: 6 августа Австро-Венгрия объявила войну России; 23 августа в войну вмешалась далёкая, как казалось, Япония, объявив войну Германии, а в октябре на стороне Германии выступила Османская империя, через год – Болгария… Мировая война началась, и остановить её уже не было никакой возможности: каждому участнику нужна была только победа…
Война продолжалась более четырёх лет, унеся жизни около 30 миллионов человек. После её окончания мир не досчитался четырёх империй – Российской, Австро-Венгерской, Германской и Османской, а на политической карте мира появились новые страны.
ГЕНЕРАЛЫ ВОЙНЫ
Так уж сложилось в народном сознании, что, сколько бы героизма не проявляли простые солдаты и младшие командиры, сражения выигрывают (и проигрывают) полководцы – фельдмаршалы, генералы… Они принимают решения, определяют стратегию будущего сражения, отправляют солдат на смерть во имя победы. Они и отвечают за исход и каждого сражения, и войны в целом…
В русской армии времён Первой мировой войны было достаточно генералов, командовавших дивизиями, армиями, фронтами. У каждого из них был свой путь, своя военная судьба, своя мера полководческого таланта.
Алексей Алексеевич Брусилов (1853
- 1926)
– человек «
военной косточки», кадровый военный. Воевал ещё в Русско-турецкую войну 1877-1878 годов, где отличился при взятии крепостей Каре и Ардаган. Перед Первой мировой войной он был помощником командующего войсками Варшавского военного округа (напомним, что часть Польши с Варшавой в те времена входила в состав Российской империи). Именно Брусилову довелось доказать силу русского оружия, когда летом 1916 года он, будучи командующим Юго-Западным фронтом, провёл блестящую наступательную операцию. Эта операция получила в военных учебниках название «
Брусиловский прорыв».
Что же произошло в конце мая 1916 года? Наступление на нескольких фронтах планировалось заранее, но оно ещё не было полностью подготовлено, когда французские союзники запросили о помощи: немцы наступали и грозили смять французскую армию. Союзники терпели поражение и на итальянском фронте. Помощь решено было оказать.
Барон
П. Н. Врангель
Брусилов знал, как хорошо укреплена неприятельская оборона, но решился на наступление. Он был талантливым военачальником и решил применить тактику нескольких одновременных ударов, заставив врага гадать – какой из них главный? Армия Брусилова 22 мая перешла в наступление и прорвала оборону противника сразу в четырёх местах, взяв в плен за три дня боёв больше 100 тысяч человек! Наступление русской армии продолжалось всё лето, у немцев и австрийцев была отвоёвана большая территория вплоть до Карпат. Наши потери составили около 500 тысяч человек, но противник потерял убитыми, ранеными и пленными втрое больше – до 1,5 миллиона!
Адмирал
А. В. Колчак
После таких успехов русской армии долгое время колебавшийся румынский король принял решение встать на сторону Антанты. Но даже победоносный Брусиловский прорыв не смог обеспечить Российской империи общий успех в войне. Её экономика разваливалась, власть слабела с каждым месяцем, и 1917 год, с его революциями, был неизбежен…
А что же сам Брусилов? Он снискал широкую популярность не только в армии, но и у простого народа. После Февральской революции, в мае 1917-го был назначен Верховным главнокомандующим, а потом советником Временного правительства. Он отказался участвовать в Гражданской войне на стороне Белой армии, а в 1920 году даже получил должность в Красной армии, что вызвало возмущение у многих его боевых соратников. А потомкам в наследство от прославленного генерала достались интересные мемуары о I мировой войне, которые до сих пор используют в своих работах историки.
Стоит вспомнить и начальника штаба русской армии, генерала от инфантерии (то есть пехотного генерала) Михаила Васильевича Алексеева
(1857
-1918), он был сыном простого солдата и, начав службу в 16 лет, дослужился до генеральского чина. Воевал с турками в 1877-1878 годах, с японцами в 1904-1905 годах, I мировую войну начал начальником штаба Юго-Западного фронта. С августа 1915 года стал начальником штаба Ставки Верховного главнокомандующего (в августе 1915 года император Николай II принял на себя обязанности Верховного главнокомандующего). Но фактически руководил всеми крупными операциями русских армий на германском фронте Алексеев. После Октябрьской революции 1917 года он стал одним из руководителей Белого движения, но Гражданскую войну «
не довоевал», скончавшись в сентябре 1918 года в Екатеринодаре (ныне Краснодар).
Талантливыми военачальниками проявили себя во время I мировой войны и многие будущие вожди Белой армии – А. И. Деникин, Л. Г. Корнилов, Н. И. Иванов, Н. Н. Юденич и другие. Участвовали в сражениях I мировой и такие исторические личности (военачальники времён Гражданской войны), как адмирал А. В. Колчак (он был ещё и известным полярным исследователем), барон П. Н. Врангель, сотни других боевых генералов и офицеров.
Некоторые высшие офицеры времён Первой мировой войны пошли служить в Красную армию – М. Д.Бонч-Бруевич, С. С. Каменев. Многие прославленные советские генералы и маршалы участвовали в войне, чаще всего – унтер-офицерами и простыми солдатами.
ГЕОРГИЕВСКИЕ КАВАЛЕРЫ
Знаменитый Георгиевский крест – высшая солдатская награда времён Первой мировой войны, был учреждён ещё в 1807 году, в начале Наполеоновских войн, и больше 100 лет носил официальное название «
Знак отличия военного ордена». Он вручался только за личную храбрость, проявленную в бою, а в 1913 году императорским указом получил официальное название «
Георгиевский крест», вскоре переиначенном в народе в «
Егория».
Георгиевский крест имел четыре степени отличия. Кроме того, были учреждены и особые Георгиевские медали. Солдатские «
Егории» 1-й и 2-й степеней изготавливались из золота, а 3-й и 4-й степеней – из серебра. Только в конце 1916 года, когда экономика страны оказалась в глубочайшем кризисе, было решено заменить золото и серебро похожими на них, но не драгоценными металлами.
К. Ф. Крючков
Первым в истории получил солдатского «
Георгия» унтер-офицер Кавалергардского полка Егор Митрохин, отличившийся в бою с французами под Фридландом 2 июня 1807 года. А первым, кто заслужил Георгиевский крест в I мировой войне, стал Козьма Крючков, служивший в Донском казачьем полку. Встретив с четырьмя своими товарищами разъезд из 22 немецких кавалеристов, он лично убил офицера и ещё 10 врагов, получив при этом 16 ран. Награда нашла героя уже через десять дней после начала войны – 11 августа 1914 года. О герое писали газеты, его портреты вырезались из журналов и украшали стены барских квартир и крестьянских изб. Во время Гражданской войны Крючков воевал в частях Белой армии и погиб в 1919 году в бою с большевиками.
Cреди георгиевских кавалеров было много солдат, связавших свою судьбу с Красной армией. Многие из них стали со временем прославленными полководцами. Это и герой Гражданской войны Василий Чапаев (три «
Егория»), будущие маршалы: Георгий Жуков, Родион Малиновский и Константин Рокоссовский (по два креста). Полными кавалерами солдатского Георгиевского креста (награды всех степеней) были будущие военачальники И. В. Тюленев, К. П. Трубников и С. М. Будённый. Среди георгиевских кавалеров были также женщины и дети. Единственным иностранцем, награждённым всеми четырьмя степенями Георгиевского креста, был знаменитый французский лётчик Пуаре. Всего за время Первой мировой войны было изготовлено и вручено отличившимся в боях солдатам и унтер-офицерам почти два миллиона «
Егориев» всех степеней.
ДЕТИ НА I МИРОВОЙ
Дети во все времена стремились подражать взрослым. Отцы служили в армии, воевали, и сыновья играли в войну, а в случае появления реального врага всеми правдами и неправдами стремились попасть в действующую армию. Так было в Отечественную войну 1812 года; и во время обороны Севастополя в 1854-1855 годах; и в Русско-турецкую, Русско-японскую войны. и во время Первой мировой войны. Ради того чтобы попасть на фронт, готовы были бросить учёбу не только старшеклассники, но и мальчишки 12-13 лет.
В эти годы в Англии и Франции бойскауты (детское движение, объединявшее в своих рядах сотни тысяч школьников) охраняли железнодорожные вокзалы, мосты, патрулировали дороги. Но и там побеги на фронт были частым явлением. А уж про Россию и говорить не приходится! Мальчишек десятками снимали с поездов, следовавших к линии фронта, отлавливали на железнодорожных вокзалах, объявляли в розыск как «
сбежавших из дома». Большинство из них были возвращены родителям, но попадались и «
счастливчики», ухитрившиеся стать солдатами или партизанами. Многие из них вели себя как настоящие храбрецы, и заслужили боевые награды – Георгиевские кресты и медали. Портреты вчерашних гимназистов в гимнастёрках с новенькими «
Георгиями» на груди будоражили воображение их сверстников, и новые сотни «
юных бойцов» бежали на фронт. Так, в 1915 году газеты напечатали портрет мальчика-чеченца Абубакара Джуркаева, 12-летнего учащегося реального училища, ставшего лихим кавалеристом.
Некоторые мальчишки пытались действовать «
по закону»: заявления с просьбой зачислить их в действующую армию поступили от всех учащихся восьмого класса гимназии города Либавы, от половины старшеклассников Рижской и Казанской гимназий, от учащихся Пензенского рисовального училища…
Гимназист 7-го класса Мазур из города Вильна (сегодня это Вильнюс, столица Литвы) обратился к командующему 1-й армией генералу П. К. Ренненкампфу с просьбой зачислить его на военную службу. И генерал согласился! Мальчик был оставлен при штабе, где даже сделал важное усовершенствование конструкции телеграфа. А потом он погиб, как погибли во время войны миллионы взрослых солдат и сотни пробравшихся в действующую армию детей.
Малолетние добровольцы бежали из Москвы, Петрограда, Одессы, Киева, Новгорода и даже далёкого от фронта Владивостока. Бежали из деревень, казачьих станиц. Побеги на фронт были как одиночными, так и групповыми. В газетах тех лет, есть рассказ о сыне жандармского ротмистра из города Двинска, гимназисте Сосионкове, который собрал группу из восьми учащихся и отправился на войну.
Что делали мальчишки на войне? Они были ординарцами, штабными писарями, санитарами, подносили патроны, а иногда становились лихими разведчиками. Был и такой случай: шестеро мальчиков-партизан из Псковской и Новгородской губерний, пробравшись в тыл немецкой армии, воевавшей против 2-й армии генерала А. В. Самсонова, подбили из винтовки вражеский самолёт.
ГЕРОИ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ
АЛЕКСЕЕВ Михаил Васильевич
(1857
-1918)
Генерал, крупнейший военачальник, сын офицера, начавшего службу солдатом. Был ординарцем знаменитого генерала М. Д. Скобелева во время Русско-турецкой войны, участвовал в войне с японцами, был начальником штаба Ставки императора Николая II, а после революции – одним из создателей Белой армии.
БОЧКАРЁВА Мария Леонтьевна
(1889
-1920)
Крестьянка, первая после знаменитой Надежды Дуровой русская женщина-офицер. Участвовала в боях, награждена за храбрость Георгиевским крестом и несколькими медалями. Организовала в 1917 году « женский батальон смерти», защищавший Временное правительство. Воевала в составе армии Колчака. После его поражения расстреляна ВЧК в августе 1920 года в Красноярске.
БРУСИЛОВ Алексей Алексеевич
(1853
-1926)
Генерал, великолепный кавалерист, участник Русско-турецкой войны, кавалер многих боевых орденов и двух « Георгиев». Прославился во время Первой мировой войны как умелый военачальник, организатор знаменитого прорыва. После революции служил в Красной армии.
ДЕНИКИН Антон Иванович
(1872
-1947)
Военачальник, писатель и мемуарист. Один из наиболее талантливых генералов Первой мировой войны, командир « железной бригады», отличившейся в боях. После Октябрьской революции командующий вооружёнными силами Юга России, сражавшимися с Красной армией. В эмиграции написал несколько книг. Умер в США. В 2005 году его прах был перенесён в Москву и захоронен на Донском кладбище.
КРЮЧКОВ Козьма Фирсович
(1890
-1919)
Донской казак, уничтоживший в бою 11 немцев, получивший при этом 16 ран и награждённый за это первым в истории этой войны Георгиевским крестом 4-й степени. В одном из боёв Гражданской войны воевавший на стороне белых Крючков был убит.
НЕСТЕРОВ Пётр Николаевич
(1887
-1914)
Один из первых русских лётчиков, штабс-капитан, основоположник высшего пилотажа, придумавший воздушную « петлю Нестерова». Погиб в бою 26 августа 1914 года под Львовом, совершив первый в истории таран вражеского аэроплана.
РОМАНОВ Олег Константинович
(1892
-1914)
Сын великого князя Константина Константиновича, правнук Николая I, поэт, почитатель А. С. Пушкина, един"ственный член императорской семьи, погибший в Первой мировой войне. Умер от раны, полученной во время боя, за несколько часов до смерти был награждён Георгиевским крестом.
ЧЕРКАСОВ Пётр Нилович
(1882
-1915)
Капитан I ранга (посмертно), потомственный моряк, участник Русско-японской войны. Принял неравный бой с превосходящими силами противника и погиб, стоя на капитанском мостике. После этого боя немецкие корабли ушли из Рижского залива.
ПИСАТЕЛИ И I МИРОВАЯ ВОЙНА
« Писатель не может оставаться равнодушным к тому непрекращающемуся наглому, смертоубийственному, грязному преступлению, которое представляет собой война».
Э. Хемингуэй
Те, кто пишет о войне, в большинстве случаев знают войну не понаслышке: сами воевали, были солдатами, офицерами, военными корреспондентами. Первая мировая война подарила миру много блистательных имён, причём как с той, так и с другой стороны линии фронта. В немецкой армии воевал и даже был награждён Железным крестом за храбрость знаменитый писатель Эрих Мария Ремарк (1898
-1970), написавший роман «
На Западном фронте без перемен». Вместе с австро-венгерской армией отправился в поход против России (а потом попал в плен) автор великого романа о бравом солдате Швейке Ярослав Гашек (1883
-1923). Был военным шофёром и Эрнест Хемингуэй (1899
-1961), американский писатель, снискавший славу своими романами и рассказами.
Многие русские писатели и поэты, будучи совсем молодыми людьми во время Первой мировой войны, сражались в составе армии в офицерских или солдатских чинах, были военными врачами и санитарами: Михаил Зощенко, Михаил Булгаков, Николай Гумилёв, Сергей Есенин, Константин Паустовский, Бенедикт Лифшиц, Исаак Бабель и другие. Надели военные мундиры и многие состоявшиеся к началу войны писатели. Они либо воевали в составе действующей армии (известный прозаик И. Куприн, писатель В. Светлов), либо стали военными корреспондентами, как В. И. Немирович-Данченко и детский писатель К. И. Чуковский.
Первая мировая война, оставив в их душе неизгладимый след, так или иначе, повлияла и на их творчество. Некоторых из этих авторов вы знаете, а о некоторых слышите впервые. А это значит, что есть повод найти их книги и – прочитать.
Предлагаем вашему вниманию аннотированный список:
ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА В ЛИТЕРАТУРЕ
Книга «
Белые генералы» – уникальная и первая попытка объективно показать и осмыслить жизнь и деятельность выдающихся русских боевых офицеров: Деникина, Врангеля, Краснова, Корнилова, Юденича.
Судьба большинства из них сложилась трагически, а помыслам не суждено было сбыться. Но авторы призывают нас не к суду истории, и её действующих лиц. Они призывают нас понять чувства, мысли и поступки своих героев. Это необходимо всем нам, ведь история нередко повторяется.
Это не просто произведение, а своеобразная хроника времени – историческое описание событий в хронологическом порядке, увиденная сквозь призму восприятия «
детей страшных лет России» времён Первой мировой и неистовой гражданской войн.
Сложная и печальная участь дворянской семьи, задыхающейся в кровавом водовороте, под пером Михаила Афанасьевича Булгакова обретает черты эпической трагедии всей русской интеллигенции – трагедии, отголоски которой доносятся до нас, и по сей день.
Это самое популярное произведение чешской литературы, переведенное почти на все языки мира. Великий, оригинальный и хулиганский роман. Книга, которую можно воспринять и как « солдатскую байку», и как классическое произведение, непосредственно связанное с традициями Возрождения. Это искромётный текст над которым смеешься до слез, и мощный призыв « сложить оружие», и одно из самых объективных исторических свидетельств в сатирической литературе.
Первая мировая. Канун революции. Страшное для нашей страны время. И – легенда о Балтийском флоте, совершавшем чудеса героизма в неравных боях с германской армией за Моонзунд. Легенда об отваге офицеров – и почти самоубийственном мужестве простых моряков.
Одна из самых сильных, жестких и многогранных книг Валентина Пикуля. Книга, захватывающая с первой страницы – и держащая в напряжении до страницы последней.
|
Ремарк, Э. М. На западном фронте
без перемен [Текст]: роман Т. 1 / Э. М. Ремарк. – М.: ВИТА-ЦЕНТР, 1991. – 192 с. |
Роман Э. М. Ремарка – одно из наиболее ярких литературных произведений о Первой мировой войне. Их вырвали из привычной жизни, швырнули в кровавую грязь войны. Когда-то они были юношами, учившимися жить и мыслить. Теперь они – пушечное мясо. И учатся они – выживать и не думать. Тысячи и тысячи навеки лягут на полях Первой мировой. Тысячи и тысячи вернувшихся еще пожалеют, что не легли вместе с убитыми. Но пока что – на Западном фронте все еще без перемен…
Любовь и верность помогли сестрам Кате и Даше Булавиным, Ивану Телегину и Вадиму Рощину выжить в смуте революционных потрясений и огне гражданской войны. Русские люди, они полной мерой испили чашу горестей и страданий, выпавших на долю России. Их жизнь – с разлуками и встречами, смертельной опасностью и краткими испепеляющими минутами счастья – подлинное хождение по мукам с путеводной звездой надежды на темном небе.
« Чапаев» Дмитрия Андреевича Фурманова (1891 -1926), книга о прославленном комдиве, герое гражданской войны, является одним из первых выдающихся произведений литературы реализма.
Роман, прославивший Эрнеста Хемингуэя. Первая – и лучшая! – книга «
потерянного поколения» англоязычной литературы о I мировой. В центре романа не война, а любовь.
Солдат влюбляется в медсестру, работающую в госпитале. Вместе они решают бежать, от возможных репрессий, которым может быть подвергнут герой. Влюбленные избежавшие смерти, вдоволь насмотревшись на войну, стремятся найти тихую гавань, бежать и жить без крови и оружия. Они попадают в Швейцарию. Вроде все хорошо, и они в безопасности, но тут героиня во время родов…
Роман повествует о классовой борьбе в годы Первой мировой и гражданской войн на Дону, о трудном пути донского казачества в революцию. Словно сама жизнь говорит со страниц «
Тихого Дона».
Запахи степи, свежесть вольного ветра, зной и стужа, живая речь людей – все это сливается в раздольную, неповторимую мелодию, поражающую трагической красотой и подлинностью.
Весь номер посвящён столетнему юбилею начала Первой мировой войны, до неузнаваемости перекроившей карту Европы, изменившей судьбы народов.
Подвиг войны
Не первый вечер пели волны
В народном море, и стонал
Стихийный ветер, мощи полный,
И к небу гимн летел, как вал;
Опять на небе пламенела
Заря, невиданно ясна,
Когда из вражьего предела
Домчалась весть войны. Война!
Война! Война! Так вот какие
Отверзлись двери пред тобой,
Любвеобильная Россия,
Страна с Христовою судьбой!
Так прими ж венец терновый
И в ад убийственный сойди
В руке с мечом своим суровым,
С крестом, сияющим в груди!
Прости, несжатый, мирный колос!
Земля родимая, прости!
Самой судьбы громовый голос
Зовет Россию в бой идти.
С. Городецкий
Еще не сорваны погоны
И не расстреляны полки.
Еще не красным, а зеленым
Восходит поле у реки.
Им лет не много и не мало,
Но их судьба предрешена.
Они еще не генералы,
И не проиграна война.
З. Ященко
Наши земляки – участники I мировой войны
Первый слева стоит – Кульбикаян Амбарцум
Ждём вас по адресу:
346800, Россия,
Ростовская область,
Мясниковский район,
с. Чалтырь, ул. 6-ая линия, 6
Часы работы: с 9.00 до 17.00
Выходной: суббота
тел. (8
-6349) 2-34-59
е-mail:
сайт:
Первая мировая и её герои [Текст]: информационно-библиографический аннотированный список литературы для старшеклассников / МБУК Мясниковского района « МЦБ» Детская библиотека; отв. за изд. М. Н. Хачкинаян; сост.: Е. Л. Андонян. – Чалтырь, 2014. – 12 с.: ил.
Ее последними словами стали "Господи, спаси Россию"Подвиг Риммы Ивановой: иллюстрация из английской газеты The War Illustrated за 23 октября 1915 года
Двенадцать жизнеописаний героев Первой мировой войны - дань памяти самым забытым русским ветеранам XX века
Первая мировая война стала хрестоматийным примером того, как в России мало и выборочно вспоминают историю. Глобальный исторический и геополитический катаклизм оказался за последние 99 лет заслонен Революцией, Гражданской войной, большевистскими преобразованиями и, наконец, Второй мировой.
Исторический опыт этой войны до сих пор не отрефлексирован, имена героев неизвестны, площади городов не украшают памятники, а блокбастеры снимают о Великой Отечественной войне, - а ведь впервые это название было дано именно событиям 1914-1918 годов. Миллионы ее ветеранов так и не дождались ни юбилейных медалей, ни простого внимания потомков.
Вряд ли столетний юбилей Первой мировой войны в следующем году как-то изменит общественное отношение к ней. И сегодня, и завтра сохранение памяти о той войне останется делом историков и энтузиастов. Тем показательнее, что вышедшая в ЖЗЛ книга «Герои Первой мировой» написана белорусским писателем Вячеславом Бондаренко.
Свои очерки о двенадцати героях той войны автор рассматривает как «скромную дань уважения тем, кто не вернулся с кровавых полей Галиции, Волыни, Польши, Литвы, Латвии, Украины, Белоруссии, над кем навсегда сомкнулись холодные воды Балтики и Черного моря».
Перед вами фрагмент книги Вячеслава Бондаренко «Герои Первой мировой», посвященный Римме Ивановой, единственной в России женщине, удостоенной офицерского ордена Святого Георгия за воинский подвиг в годы Первой мировой.
Поезд уносил Римму из окровавленной Польши вглубь России. На ставропольском вокзале отец и встречали ее радостными слезами. Все, как бывает в таких случаях, - празднично накрытый стол, чаепитие, расспросы родственников о фронтовом житье-бытье, прогулки по знакомым с детства местам... Римма была тронута тем, как к ней, боевой сестре милосердия, относились в тылу. И гимназические одноклассницы, и барышни, с которыми она вместе трудилась в лазарете, и молодые люди, которые до войны претендовали на ее внимание, - все они смотрели на нее как на героиню. А ведь она не сделала пока ничего особенного. Просто выполняла свой долг перед Родиной, как это ни высокопарно звучит...
Мало-помалу мирный быт далекого от войны Ставрополя начал досаждать Римме. Все чаще и чаще она заговаривала о фронте, о родном полке. Тем более что в Ставрополе ее начали находить письма однополчан, которые рассказывали о своем житье-бытье. Больно резали по сердцу имена знакомых офицеров, которые погибли в ее отсутствие, - прапорщики Сахаров (тот самый, который подписал благодарственное письмо Римме), Коробка, Денисенко, капитан Цветков... «Приехала я домой ненадолго, - делилась Римма в письме сокровенными мыслями с братом Владимиром. - Может, с месяц побуду здесь. Исполню желание родных: приехала повидаться, но как дорого мне стоит этот отъезд из полка. Солдаты были опечалены и плакали. Начальство тоже взгрустнуло. А главное, что солдаты уверены, что санитары без меня не будут добросовестно работать. Поднесли мне солдатики прощальный благодарственный лист. Очень тяжело было ехать. Из полка получила удостоверение, что работала верой и правдой и представлена к георгиевским наградам. Но все это неважно - важно то, что полюбили и оценили меня воины-самурцы (военнослужащие 83-го Самурского полка. - РП). Наш полк лучший в корпусе... Знаешь, кажется, отдала бы все, чтобы сейчас хоть на минутку попасть в свой полк: посмотреть, все ли живы те, кого оставила здоровыми. Может быть, тебе покажется странным, но полк наш мне стал второй семьей».
Когда Римма объявила родителям о том, что собирается вернуться на фронт, Михаил Павлович и Елена Никаноровна пришли в ужас. Они-то были уверены в том, что их младшая, соприкоснувшись с фронтовой реальностью, вернется к нормальной жизни. В ход пошли самые разные аргументы: и то, что брат Владимир уже служит на фронте врачом, и что родной дядя Риммы, подполковник Федор Никанорович Данишевский, тяжело контужен - и значит, их семья уже принесла алтарь Победы достаточно жертв... Но все напрасно, Римма была непреклонна. Жарким вечером 15 августа 1915 года она попрощалась с родителями на перроне ставропольского вокзала. На этот раз уже навсегда...
Путь Риммы лежал в Киев - именно там, в штабе округа ей должны были оформить документы и направить в полк. Конечно, она просилась назад, в ставший ей родным 83-й Самурский, к этому времени отступивший из Польши в Белоруссию. Но по пути решила заехать в расположение 105-го пехотного Оренбургского полка, младшим врачом, в котором служил ее брат. Владимир очень обрадовался Римме и приложил все усилия к тому, чтобы оставить ее в своем полку. Ее направили было в полковой лазарет, но девушка поставила условие - только передовая линия, иначе она уедет к самурцам. Скрепя сердце Владимир Иванов согласился. Римму назначили фельдшером 10-й роты полка.
В 105-м Оренбургском отношение к новой сестре милосердия с самого начала было самое теплое. Конечно, легче было и оттого, что рядом находился Владимир. В начале сентября Римма писала родителям: «Мои хорошие, милые мамуся и папка! Здесь хорошо мне. Люди здесь очень хорошие. Ко мне все относятся приветливо... Дай вам Господи здоровья. И ради нашего счастья не унывайте... Чувствуем себя хорошо! Сейчас спокойно. Не беспокойтесь, мои родные. Целуем. Римма».
В 105-й Оренбургский полк, входивший в состав 27-й пехотной дивизии 31-го армейского корпуса, Римма Иванова прибыла в самом конце августа 1915 года. Тогда обстановка на полесском участке только что созданного Западного фронта в целом складывалась благоприятно для русской армии. Наступление немцев вглубь Белоруссии начало выдыхаться, наша армия то и дело контратаковала, навязывая врагу встречные бои. Не раз бывало так, что освобожденную деревню немцы тут же отбивали назад - с тем чтобы через несколько часов снова бежать оттуда. Сводки с театра военных действий, публиковавшиеся в журнале «Разведчик», скупо сообщали:
«4 сентября. На фронте реки Щары германцы под прикрытием тумана на понтонах переправились через названную реку у фольварка Рыщица, южнее Слонима. Передовые части противника, наступавшие между Ясельдой и Припятью, появились в районе правого берега нижней Ясельды и гор. Пинска.
5 сентября. На Щаре во многих местах шли бои за переправы. У Поречья севернее Слонима наша артиллерия разбила неприятельский понтонный мост и большую часть его потопила, часть переправлявшегося противника была взята в плен. Переправившийся южнее Слонима у фольварка Рыщица противник был атакован нами. Противник, удерживая захваченное пространство на правом берегу реки, понес чувствительные потери. В районе южной части Огинского канала была отбита атака германцев на с. Соколовка; в штыковом бою большая часть германцев была переколота. С. Логишин, в этом же районе, занято противником».
Римма Иванова. Фото: vmeste-front.ru
Жарким на Западном фронте выдался и день 8 сентября. В ходе ожесточенного боя был освобожден недавно захваченный германцами городок Сморгонь, где в плен были взяты четыре вражеских офицера и 350 солдат. К востоку от города Лида немцы, переправившиеся было через реку Гавья, были отброшены назад. А в Полесье восточнее Огинского канала русские войска освободили от оккупантов села Речки и Лыща, причем были взяты пленные и захвачены несколько пулеметов. Отличился и 105-й пехотный Оренбургский полк. В этот день Римма отправила матери очередное письмо от своего имени и от имени брата. Это была совсем короткая весточка: «Чувствуем себя хорошо! Сейчас спокойно. Не беспокойтесь, мои родные, Целуем. Римма. 8.IX.15».
Следующий день, 9 сентября 1915 года, 105-й Оренбургский полк встретил на окраине деревни Мокрая Дуброва, расположенной в Пинском уезде Минской губернии (ныне Пинский район Брестской области Беларуси). Погода была сырой и прохладной, зарядил дождь. С раннего утра немцы начали сильный артиллерийский обстрел позиций оренбургцев, в полковой лазарет один за другим начали поступать раненые. Римма не покладая рук перевязывала солдат. Брат умолял ее уйти с линии огня, но она не слушала. А может быть, и не слышала - было не до того. Ее 10-я рота готовилась перейти в контратаку.
В тумане, под настырной моросью, по сигналу командира роты цепь солдат поднялась из окопов. Римма, как и полагалось сестре милосердия во время боя, находилась в цепи, чтобы в случае необходимости оказать помощь раненым.
И тут произошло непредвиденное. Рота нарвалась на самую настоящую засаду - несколько хорошо замаскированных станковых «максимов». Первыми рухнули под пулеметными очередями шедшие впереди два офицера 10-й роты. Потом упал под пулями один солдат, другой, третий... Остальные, оставшись без командиров, начали растерянно оглядываться. Еще минута, и атака захлебнется. А немцы хладнокровно расстреляют роту в упор...
И тогда впереди поредевшей русской цепи показалась маленькая фигурка в сером холстинном платье с красным крестом на переднике.
Братцы, за мной!..
Это было так неожиданно, что солдаты растерялись. А когда поняли, что на вражеские окопы бежит их любимая медсестра, рванулись за ней в штыки с громовым «ура». В атаку пошли даже тяжелораненые. Пулеметный огонь по-прежнему косил роту, но воодушевление оренбургцев было так велико, что вражеская позиция под Мокрой Дубровой оказалась захваченной через полминуты. Но никто в 105-м Оренбургском полку не радовался этой победе. В ходе боя Римма была смертельно ранена разрывной пулей в бедро... Ее последними словами стали «Господи, спаси Россию».
Весь полк оплакивал гибель своей любимицы. Больше всех горевал, конечно, ее брат Владимир, винивший в смерти сестры себя. В журнале боевых действий полка появилась запись: «В бою 9 сентября Римме Ивановой пришлось заменить офицера и увлечь за собой храбростью солдат. Все это произошло так просто, как умирают наши герои». 10 сентября павшую героиню отпевали в храме Святой Троицы села Доброславка, что в семи верстах от места, где погибла Римма.
Именно тогда, после отпевания, офицеры и нижние чины 105-го Оренбургского полка, потрясенные гибелью Риммы, приняли общее решение - просить Георгиевскую думу Западного фронта представить медсестру-героиню посмертно к ордену Святого Георгия 4-й степени. Эту просьбу поддержало командование дивизии. Командир 31-го армейского корпуса генерал от артиллерии П. И. Мищенко также высказался «за», прислав на имя Владимира Иванова телеграмму: «Покойной доблестной сестре Римме Ивановой при отправлении тела воздайте воинские почести. Почту долгом ходатайствовать о награждении памяти ее орденом Св. Георгия 4-й степени и зачислении в список 10 роты 105-го полка». Но командиры дивизионного и корпусного уровня сами решить такой вопрос не могли. Ведь за всю историю страны, как мы помним, георгиевским кавалером была только одна женщина - основательница ордена Екатерина II. Как же отреагирует император?..
Ситуация была тем более щекотливой, что орден предназначался для награждения только офицеров и генералов, а Римма вообще не имела никакого воинского звания или чина. Кроме того, женщины в русской армии во время Первой мировой уже успели совершить далеко не одно героическое деяние. Так, фельдшер-доброволец Елена Цебржинская с риском для жизни корректировала артиллерийский огонь, а Кира Башкирова, Клавдия Богачева и Людмила Черноусова отличились во время разведки. И все они получали за это солдатские награды - Георгиевские кресты разных степеней. Сестра милосердия Антонина Палышина и младший унтер-офицер 3-го Курземского Латышского стрелкового полка Лина Чанка-Фрейденфелде были удостоены этой награды дважды, а казачка Мария Смирнова и сестра милосердия Надежда Плаксина - трижды. Да что там - даже самая знаменитая русская женщина-воин, легендарная кавалерист-девица Надежда Дурова, и та была награждена только «солдатским Георгием», точнее, Знаком отличия Военного ордена № 5723...
По всей видимости, мы никогда не узнаем мотивов, по которым Николай II согласился с предложением фронтовой Георгиевской думы и утвердил указ о посмертном награждении Риммы Ивановой орденом Святого Георгия 4-й степени. Но факт остается фактом - это произошло 17 сентября 1915 года...
Бондаренко В. В. Герои Первой мировой - М.: Молодая гвардия, 2013
